Это событие получило мировую известность, фамилию попавшего в плен лётчика Пауэрса слышали даже те, кто в жизни не интересовался перипетиями холодной войны. Однако в действительности это был далеко не единственный подобный инцидент. Во время холодной войны советские и американские лётчики смотрели друг на друга в прицел много раз. За десять лет до полёта Пауэрса в Прибалтике произошла едва ли не более драматичная история.
Когда началась холодная война, американцы оказались перед лицом неприятного факта: разведывательной информации об СССР и его вооружённых силах у них имелось очень мало. Одним из основных способов выудить о Советах хоть какие-то внятные сведения стала воздушная разведка. Авиация непрерывно совершала разведывательные полёты вдоль границ Союза, а часто и заходила в наше воздушное пространство. Дерзости и авантюризма американцам было не занимать, но часто такое поведение наказывалось.
8 апреля 1950 года в районе Лиепаи появился разведывательный самолёт флотской авиации США PB4Y-2 Privateer. По американской традиции у машины было имя собственное — «Буйная черепаха». Самолёт занимался обычным для времени и места делом — радиоэлектронной разведкой. Конкретно американцев интересовало строительство русскими аэродромов на Балтике. На борту было десять человек, включая офицеров — лейтенантов Томаса Зешафа и Джона Фетта, командира экипажа. Кстати, в наших источниках обычно пишут, что это был переоборудованный под разведывательные задачи Б-29 «Суперкрепость», но это неточность: в США публиковался и список экипажа, и бортовой номер погибшего самолёта — и это всё-таки «Приватир».
Между тем на советской стороне к этим акциям относились, мягко говоря, без понимания. И специально к явлению гостей на аэродром под Палангой незадолго до этого перебросили звено истребителей Ла-11.
В половине одиннадцатого утра «Приватир» взлетел с аэродрома в ФРГ. А вскоре после 5 часов вечера южнее Лиепаи советские наблюдатели зафиксировали нарушение границы.
Разведчик углубился на советскую территорию на 21 километр. На перехват отправились Ла-11 старшего лейтенанта Бориса Докина. Искать противника пришлось недолго: минут через десять перехватчики обнаружили «Приватир».
Русские сначала попытались принудить нарушителя к посадке. Старший лейтенант Анатолий Герасимов обогнал самолёт, покачал крыльями и свернул. Американцы или не поняли этого жеста, или решили прорываться. «Приватир» резко бросился в сторону моря, благо дистанции небольшие и очень скоро он был бы в нейтральных водах. Докин дал предупредительную очередь. Ноль реакции. И тогда советские пилоты открыли огонь на поражение. Стрелял по «Приватиру» лейтенант Иван Тезяев — чрезвычайно опытный пилот, сбивший первый самолёт противника ещё в 44-м над Белоруссией. Здесь он тоже был убийственно точен. Тезяев спокойно вышел на позицию выше «Приватира» и отстрелялся.
Американцам оставались считаные минуты до границы. Но у них не было этих минут: после очереди 23-миллиметровых пушек Тезяева «Приватир» свалился в облака. Больше никто никогда не видел людей из этого экипажа. Через пару часов другой лётчик заметил масляное пятно на поверхности моря.
Поисковая операция началась немедленно, причём её вели и советские, и американские корабли и самолёты. Британский сухогруз и шведские моряки по отдельности друг от друга подобрали два спасательных плотика с погибшей «Черепахи». Людей на них не оказалось.
Поначалу американцы утверждали, что погиб частный пассажирский самолёт, летевший в Швецию. Но валять дурака Пентагон прекратил быстро: речь шла о разведчике. Стали известны имена членов экипажа.
Уничтожение «Приватира» породило массу слухов — тем более что от самолёта остались лишь пустые спасательные плоты и пара небольших обломков. «Лётчики живы и попали в ГУЛАГ!» «На борту сбитого самолёта была атомная бомба, которую заполучил СССР!» «Из Балтийского моря выловлены тела некоторых членов экипажа!» Подтверждений эти истории не нашли, дипломаты обменялись нотами, а инцидент вскоре был заслонён другими событиями той бурной эпохи. Американцам пришлось изменить правила разведывательных полётов и вести себя куда осторожнее. А события апрельского вечера 1950 года остались в истории как первый настоящий воздушный бой холодной войны.
Подробнее...