Веру Волошину казнили так же, как Зою Космодемьянскую. Они вышли на одно задание и погибли в один день. О героине забыли до 1957 года. Зою повесили в деревне Петрищево, Веру — в деревне Головково. Между поселениями всего несколько километров.
В октябре 1941-го Вера добровольно вступила в ряды Красной армии и была зачислена в войсковую часть № 9903 разведотдела штаба Западного фронта для работы в тылу врага. На своё первое задание она ушла 21 октября 1941 года в район подмосковной станции Завидово. После этого у неё было ещё шесть удачных засылок в тыл к немцам. В ноябре в ту же войсковую часть поступило пополнение — среди него была Зоя Космодемьянская. Вскоре девушки подружились.
21 ноября 1941 года в тыл немецких войск уходили две боевые группы, заданием стали поджоги мест основной дислокации немцев. В составе одной из них были Зоя и Вера. Всего в группе было 10 человек, в основном вчерашних школьников (Вера Волошина была самой старшей, самому младшему, Николаю Морозову, было 15 лет) получила задание в течение 5–7 дней сжечь места постоев немецких частей, располагавшихся в деревнях Анашкино, Петрищево, Ильятино, Пушкино, Бугайлово, Грибцово, Усадково, Грачёво, Михайловское, Коровино.
После перехода фронта группы были вынуждены разделиться случайным образом — пути Веры и Зои разошлись. Группа Космодемьянской отправилась в сторону Петрищево. Вера с товарищами тоже продолжила задание, но между деревнями Якшино и Головково попала под обстрел, девушка была ранена, её схватили. Утром двое из её группы попытались найти Веру или её труп, но не смогли. Долгое время Волошина числилась в списках без вести пропавших — потому её подвиг оставался забытым. Только в 1957 году благодаря поисковому труду писателя и журналиста Г. Н. Фролова удалось узнать о том, как погибла Вера Волошина, и найти её могилу. Местные жители сообщили, что Вера была повешена немцами 29 ноября 1941 года в совхозе Головково — эта история передавалась в селе из уст в уста.
Свидетельницей её казни случайно оказалась местная жительница, для которой это событие стало потрясением, и она его хорошо запомнила:
— Привезли её, бедную, на машине к виселице, а там и петля болтается на ветру. Кругом немцы собрались, много их было. И наших пленных, что работали за мостом, пригнали. Девушка лежала в машине. Сначала не видно было её, но когда опустили боковые стенки, я так и ахнула. Лежит она, бедняжка, в одном исподнем белье, да и то оно порвано, и вся в крови. Два немца, толстые такие, с чёрными крестами на рукавах, залезли в машину, хотели помочь ей подняться. Но девушка оттолкнула немцев и, уцепившись одной рукой за кабину, поднялась. Вторая рука у неё была, видно, перебита — висела как плеть. А потом она начала говорить. Сначала она говорила что-то, видать, по-немецки, а потом стала по-нашему.
«Я, — говорит, — не боюсь смерти. За меня отомстят мои товарищи. Наши всё равно победят. Вот увидите!»
И девушка запела. И знаешь, какую песню? Ту самую, что каждый раз поют на собраниях и по радио играют утром и поздно вечером.
— Интернационал?
— Да, эту самую песню. А немцы стоят и молча слушают. Офицер, который командовал казнью, что-то крикнул солдатам. Они набросили девушке петлю на шею и соскочили с машины.
Офицер подбежал к шофёру и дал команду трогать с места. А тот сидит, побелел весь: видать, не привык ещё людей вешать. Офицер выхватил револьвер и кричит что-то шофёру по-своему. Видимо, ругался очень. Тот словно проснулся, и машина тронулась с места.
Девушка ещё успела крикнуть, да так громко, что у меня кровь застыла в жилах: «Прощайте, товарищи!» Когда я открыла глаза, то увидела, что она уже висит.
Только после отступления врага в середине декабря жители Головково сняли тело Веры с придорожной ивы и с почестями похоронили здесь же. Позднее её останки были перенесены в братскую могилу в Крюково.
В год 20-летия Победы Вера Волошина была награждена орденом Отечественной войны I степени (посмертно).
Подробнее...